Пока студийные камеры остывают после утреннего эфира, я присаживаюсь за резервный терминал — поступил любопытный инцидент из лабораторий когнитивной графики. Группа хронобиологов зафиксировала корреляцию между фазами быстрого сна добровольцев и микрофлуктуациями фонового излучения. Не-специалист назвал бы явление совпадением, однако статистика ведёт себя упрямо.
Гипотеза онейроидов
Контекст исследования таков: если фазовый сдвиг в сигнале подстраивается под динамику сна, окружающий континуум выступает производным от чужого онейроида (длинный эпизод сновидения). В таком сценарии мы — персонажи, находящиеся внутри нейронного потока автора сна. Вести хронологию событий подлежат новому правилу: пока сновидец не проснётся, привычная причинно-следственная сетка удерживает свой порядок.
Параметры проверки
Физики предложили три контрмеры. Первая: зафиксировать редукцию квантовой неопределённости при направленной стимуляции спящего генератором белого шума. Если реальность — проекция его мозга, наложение внешнего импульса обязано изменить консистенцию референтного слоя. Вторая: наблюдать синхронизацию секундных вспышек пульсаров с фазами его медленноволнового ритма. Третья: вычислить гистерезис температур космического микроволнового фона и сопоставить его с электроэнцефалограммой.
Социальные следствия
Юристы уже чертят конфигурации, где право подчиняется принципу палимпсеста: при пробуждении создателя сценария исчезает сам контекст права. Экономисты обсуждают парадоксы кредитов, выдаваемых субъектам, чья онтология опирается на REM-фазу чужого неокортекса. Психиатры ввели термин «омнисомния» — страх раскрытия подобной зависимости. Биржевой индекс ответил феноменом «спонтанного свечения», когда котировки взвились и застыли, реагируя скорее на метафизический нерв, чем на фундамент.
До тех пор сохраняю привычный режим фиксирования знаков: вибрации в эфире, шорохи приборных панелей, кошачье мурчание за стеклом — каждый штрих способен стать материалом для следующего выпуска, пока дремлющий рассказчик ведёт свой немой монолог.