Гигантский радиотелескоп в Атакаме фиксирует дрейф планеты: астрометрический сдвиг углового диаметра Солнца уже достиг 0,03 угловой секунды. Значение невелико, однако кривая ускоряется экспоненциально. Датчики гравитационного обсерватория «Лайса» сообщают о секулярном резонансе, запущенном пролётом гиперплутона — сверххолодного тела массой три Юпитера. Его тёмная орбита пересекала эклиптику под углом двадцать семь градусов, накренив вес Земли по отношению к динамическому центру системы.
Причина отклонения
Секулярный резонанс изменяет главный интеграл Ляпунова, переводя планету из стационарного режима в хаотический дрейф. Гравитационный насос выводит Землю на эллипс с эксцентриситетом 0,17. Радиус афелия приблизится к орбите Марса через двадцать три года, а перигелий отступит за прежнюю позицию Венеры. Расчёт выполнялся при помощи симулятора «Chronos-MHD», учитывающего релятивистскую прецессию и влияние солнечного ветра.
Побочный эффект — аномальный наклон оси. Угол, ранее колебавшийся вокруг 23,5°, растёт. Из-за перераспределения моментов инерции Земля приступает к таусонии — редкому режиму, при котором гироскопическое стабилизирование хрупко, подобно вращению волчка на тающем льду.
Сценарии климата
Индрасфера — термин, описывающий совокупность высоко-альбедных облаков, — закрывает экваториальную зону. На низких широтах светило, став меньше по видимому размеру, уже отдаёт на двадцать процентов меньше энергии. Появляется арктическое стеклянное небо, а континенты в умеренных поясах сталкиваются с суржику — смесью ледяных шипов и атмосферной пыли. Между тем в закрытых долинах Южной Америки наблюдается вспышка гиперфлоры: фотосинтез адаптируется к холодному красноватому спектру.
Антарктида превращается в главный криоконденсатор планеты. Расчётные модели показывают, что через сорок лет глобальный уровень океана снизится на тридцать семь метров. Мегаполисы низких колоний превращаются в горные крепости, окружённые новыми обрывами. Термохалинная циркуляция теряет привычную симметрию, обрушивая бурные сливы холодной солёной воды в глубокие котловины.
Из-за падения давления магматический фронт под Исландией активирует пластеритию — фазу субщелочного вулканизма. Базальтовые струи, насыщенные ксенолитами, выбрасывают редкие металлы: иридий, палладий, осмий. Такая геохимия ускоряет интерес промышленников: начинаются работы по кладофрагментному обычному методу, где плазменные резаки распыляют породу до нанопыли.
Геополитический расклад
Первые месяцы после сообщения об уходе планеты приводят к созданию альянса «Конкордия-Тита». Конструкторы смещают приоритеты с орбитальных станций на проект «Солнечный парус-пастух». Гигантская отражающая матрица площадью пять миллионов квадратных километров корзиной удерживает фотонный поток, направляя импульс на планету. Цель — импровизированное эжектирование, компенсирующее часть орбитального сдвига.
На уровне цивилизации формируется три фазы адаптации. Первая — энергетическая трансформация: гелиостанции вдоль заброшенной эклиптики переключаются на микроволновый режим передачи, покрывая региональные сети. Вторая — аграрный дрейф. Зерновые зоны перемещаются к 15-й широте, где ещё держится благоприятный солнечный уголокл. Третья — экзиль: проект «Арка-II» предусматривает рекомбинацию биогенных архивов, хранение геномов и культурных кодексов в азотных капсулах, погружённых под йохольд — слой вечного льда с пористостью не выше 4 %.
Научная повестка сдвигается к интерстеллар ным технологиям. Астрогород «Эребус» в Австралии запускает циклотрон длиной триста километров, швыряющий реактивные блоки с ди-литиевым синтезом наружу, создавая микроимпульсы, которые, как показал расчёт, дадут прирост скорости планеты на 0,9 м/с за декаду. Показатель звучит скромно, однако для планетарных масс подобный импульс эквивалентен вынужденному перенаправлению лунного прилива.
Тем временем социальная картина меняется. Валюты привязываются к инсоляционной квоте: каждая мегаватт-часовая акция фиксирует право на долю в луче паруса-пастуха. Биржи торгуют снабжением артезианских льодовиков, а культурные институты переходят на т. н. хроноскрипт — язык без временных глаголов, отражающий новую неопределённость траектории.
Городские кластеры северного полушария перемещаются под геодезические купола из триметилкремния. Верхняя мембрана этих конструкций пропускает узкий коридор фотонов в диапазоне 450-490 нм, стимулируя рост мутировавших аграрных культур. Внутри, на гидропонных террасах, цветёт синильная сора – растение-антифриз, выделяющее глюономицин, связывающий свободные радикалы кислорода.
Тридцать лет спустя орбитальный параметр apohel поднят до 1,8 астрономической единицы. Солнце словно утонуло в мутном мареве. Температура средневзвешенной опустилась до 1 °C, но континенты прогреты неравномерно. При экваторе летня гроза длится сорок суток подряд, выпадая узором брауниевских ячеек. За полярным кругом не спадает мрак, флора там перешла к биолюминесцентной аутофагии.
Через век энергетический баланс станет отрицательным. Физики ожидают начало фазы криогенеза — глобальной заморозки, известной под условным термином «Третий Снежок». Единственный способ избежать окончательного затмения – продолжение фотонной тяги либо запуск двигателей Шкловского-Дайсона, где магнитоуправляемые плазмоиды вытягивают вещество из солнечной короны.
Человечество встречает дрейф без пафоса, словно капитан, бросивший якорь при неведомом берегу. Старые карты теряют ценность, зато горизонты расширяются до звёздных течений. Пространство вновь напоминает необъятный океан, а Земля, став кораблём, поднимает парус поликремниевого света.