Я начинаю работу над героем с чистого холста, будто дирижёр перед партитурой. В голове мелькают образы, рождающие силуэт, характер и механику движений. Первичный набросок ложится штрихами в блокнот, даже если рядом лишь билетная квитанция и карандаш-обмылок. Главное — поймать энергетику жеста.
Замысел и референсы
Нужен фундамент. Я собираю визуальный драфт: скриншоты эпохи, фольклорные орнаменты, кадры из хроник, стоп-кадры балета. Их совмещение обостряет уникальные черты. Здесь вступает силуэтология — дисциплина, оценивающая узнаваемость фигуры по контуру. Плечевой обвод, длина предплечья, угол носка — микродетали, влияющие на мгновенное считывание.
Дальше нанизывается нарратив. Биография персонажа влияет на форму. Оружие ветерана укорачивается под тяготы многолетних походов, меховой воротник контрабандиста топорщится от песка пустыни, а кисти дворцовой интриганки украшает энкаустика — пигмент, замешанный на пчелином воске. Очень важно избегать хаотичных элементов: каждый аксессуар мотивирован историей.
Цифровая скульптура
Когда идея кристаллизована, переход к ZBrush напоминает работу гончара с цифроглиной. Я «леплю» форму из примитивов, контролируя массу через dynamesh. К этому моменту подключается топологический бюджет: высокодетальный хайполи идёт на нормал-мапу, тогда как низкополигональный двойник берёт на себя геймплей. Развёртка создаётся в UDIMM-сетах, чтобы 4K-текстуры не теряли резкость на крупном плане.
Следом вступает Substance Painter. Я накладываю слои: базовый металл, запекаемые потёртости, затем микрорельеф. Особую роль играет «двухэтапная грязь»: сперва procedural mask, после ручная доработка кистью «Deco»: так поверхность дышит. Редкое слово «кракелюр» здесь уместно — сеть микротрещин, характерных для старого лака, добавляет возраст.
Геймплейные стежки
Живая модель требует скелета. В Maya строится rig: иерархия костей, constraints, авторские скрипты для автоматического веса. Я применяю «степ-риг» — каскад коротких костей, делающих сустав отзывчивым без резкой деформации. Анимация стартует с blocking-фазы: ключевые позы расставлены грубо, без интерполяции. Затем приходит splining — сглаживание кривых, доводящее движение до кинематографической плавности.
Параллельно инженерная бригада интегрирует образ в движок. Шейдеры дают коже subsurface-просвет, плащу — анизотропный блеск, глазам — окулярную caustic-сетку. В коде пишу state-машину, отвечающую за смену стилей ходьбы: от тихого складывания до темпового спринта. Тестовый уровень превращается в подиум, где герой проходит стресс-аудит: коллизии, крайние углы камеры, экстремальные фреймрейты.
Аудио-грим оформляет финал. Фоли-художник записывает хруст гравия, я привязываю его к параметру «pressWeight» — давление стопы на грунт. Так шаг изменяется в зависимости от запаса выносливости. Голос синхронизируется c blend-shape-фононами, вклинивая артикуляцию в анимацию лица.
Финишная полировка
Сборка проходит «серебряный пас» — цикл правок, где отслеживаются триггеры кат-сцен, освещение катарсиса, а Chromatic Aberration обрамляет кадр при попадании критического удара. После очередного ночного коммита герой готов выйти за кулисы редакторских стен и встретиться с игроками, сохранив огонёк, зажжённый в воображении на самом первом штрихе.