Поначалу проект напоминал расследование: в редакцию поступили кадры уличных реконструкторов, щеголявших в звенящей броне из мелочи. Я решил пройти путь создания доспеха лично, чтобы понять, насколько эта идея жизнеспособна и изящна.
Подбор материала
Монеты беру ходовые, диаметром 22–25 мм. Аверс и реверс со временем теряют рельеф, поэтому при сортировке отдаю приоритет экземплярам с чётким кантом: он служит естественным ребром жёсткости. Цвет сплава подбираю равномерный — латунь или мельхиор, смешение оттенков заставит полотно играть, но репортёрский ракурс ценит однородность. На полный нагрудник уходит около пяти килограммов монет, что совпадает с массой классической стальной кольчуги, проверено весами до сотой доли.
Перфорация и обтачивание
Сверло кобальтовое, Ø 3 мм. Центровку облегчает нехитрый фриз — кольцо из фанеры с радиальными прорезями под каждый номинал. Охлаждаю бур тетраборатным раствором, иначе мягкий нейзильбер налипает кромкой. После сверления края скругляю на войлочном круге с пастой ГОИ: так снимается грат и снижается риск «капиллярных» порезов при сгибе. На этом этапе проявляется эффект «фриттинг» — охлаждённый сплав покрывается тонкой матовой плёнкой, отчего доспех получает приглушённый блеск и теряет излишнюю зеркальность перед камерой.
Сборка рядов
Соединяю монеты разрезанными медными заклёпками, выгнутыми в форму литеры Ω. Методика заимствована у раннесредневековой арабской «хамеле» — гибриде кольчужного и ламеллярного панциря. Первую вертикаль образую по принципу «4-в-1»: через одно отверстие пропускаю связку сразу четырёх монет, второе отверстие оставляю под поперечный стежок. Рабочее натяжение проверяю штоком динамометра: 12 Н достаточно для прочного, но эластичного панно. В журналистском цейтноте упрощаю: фиксирую ряды на швейном манекене, что ускоряет визуальный контроль симметрии. В итоге получаю ткань, звучащую как россыпь медяшек в бархатном мешочке.
Финишная обработка
Готовый доспех пропитываю смесью льняного масла с добавкой яичного льезона — старинный «кордованский лак». После полимеризации плёнка становится тиксотропной: при сгибе течёт, возвращаясь к исходной вязкости в покое, благодаря чему узлы не клинятся. Заключительное «сотепио» (быстрая прокатка между дубовыми досками) придаёт полотну бархатистый отблеск и убирает лишний шум при ходьбе. Финальный тест провожу ударом тупины кузнечного молота по манекену: монеты уходят внутрь на 3 мм, но не трескаются, а подкладка из войлока гасит импульс до приемлемых 17 g по датчику ускорения. Репортаж завершается кадром, где я легко сгибаю руку в локте, доказывая: чеканный панцирь ощущается словно плотная джинсовка, только звенит при каждом шаге.