Ленточная шерсть, на первый взгляд напоминающая ручку молочного пара, в руках мастера превращается в прочный войлок. Я наблюдал подобное рождение текстиля на региональных ярмарках, где творцы проводили иглу сквозь облако волокон с точностью часовщика. За кадром остаётся исследовательская работа: подбор сырья, калибровка жесткости игл, выдержка воды для мокрого способа.
Пряжа под микроскопом
Главный ресурс — шерсть. Для плотных изделий я беру корридейл: пружинистое волокно держит форму без утрат объёма. Сложная палитра достигается подкрашенным мериносом тонкости 18 микрон. Шотландский шетланд служит для фактурных вставок, а козий пух ангоры вводит искристый блеск. Испытуемый мною «славер» — так называют предварительно расчёсанную ленту — лишён мусора, благодаря чему волокна выстраиваются параллельно и сцепляются быстрее.
Набор инструментов приравнивается к мини-лаборатории: иглы сечений #36, #38 и звёздчатые #40, антистатический бамбуковый мат, пупырчатая плёнка, кальдрозный мыльный раствор, а семидюймовый хлопковый сукно поглощает лишнюю влагу. Под рукой держу кювету с градусником — температура воды влияет на раскрытие чешуек кератина.
Кардочёс и гребень
Фаза подготовки выполняется кардером — барабаном с металлическими зубцами. Волокно проходит через цилиндры, превращаясь в однородный вуаль. Далее подключается гребенная лента, или топс, которую я складываю крест-накрест: такая сетка гарантирует равномерное утяжеление будущего полотна. На данной стадии полезен термин «префелт» — слабосвалянный слой, напоминающий тесто альвеолы. Префелт ввязывают в основу для рисунка без риска смещения контуров.
Секреты плотности
Сухое валяние выполняю поступательными движениями иглой под углом 90°, пока волокно не обретёт зернистую стабилизацию. Для плавных переходов использую «гардацентр» — приём, при котором игла погружается по касательной, распределяя чешуйки веером. Мокрая методика выглядит контрастно: мыльная эмульсия, давление ладоней, перекат через «мастер-валик» — деревянный цилиндр с сегментами. Гибридный нуновойлок я создаю на шёлковом газе, где шерсть проникает в интерстиции ткани, формируя рельеф, сопоставимый с лунной корой. Плотность проверяю тестом «звук гороха»: при сжатии готовый слой издаёт короткий хруст, напоминающий сухой стручок гороха.
Техника безопасности выглядит скромно, однако заслуживает отдельного упоминания. Иглы спрятаны в пробковой ручке, рабочая поверхность освещена под углом 45°, руки защищены прорезиненными перчатками без пальцев. Мыльный раствор смывается лимонной водой, чтобы нейтрализовать щелочь и закрыть чешуйки. Обрезки отправляются на переработку в мучнистый наполнитель для садовых труб — круг замыкается без отходов.
Финальный штрих — термоупрочнение паром: заготовка накрывается марлей и проходит киловатт вспышки бытового парогенератора. Результат похож на густой туман, вдруг застынувший в форме берета, игрушки или интерьерной чаши. Именно за такую алхимию я люблю войлок: из россыпи волокон рождается предмет, способный пережить декабрьскую стужу и летнюю влагу.