Как репортёр, ловящий вспышки юмора быстрее гиперускорения, я вновь оказался в боксе центрифуги. На стальном табло гордое число «8g», а рядом коллега с лицом цвета персикового варенья просит меня запоминать каждый звук.
Начинаю диктовку: «Первое правило космо-комика — держи шлем, иначе шлем держит шутку». При рывке до девяти g микрофон вспорхнул, словно внештатный голубь связи, и залихватски щёлкнул по козырьку.
Гравитация смеётся громче
Вчера капитан испытательного экипажа поведал историю. При старте к Марсу он спросил у корабельного ИИ, любит ли тот юмор. Алгоритм ответил: «Мой любимый жанр — падение напряжения». После третьего толчка ракеты этот диалог заполнил протокол, а инженер-связист до сих пор цитирует робота при заказе кофе.
Старые мастера перегрузочной сатиры предпочитают короткий формат. В барокамере звучит: «Как астронавт здоровается с центрифугой? Жмёт руку, пока она не улетела на апогей». Лаконично, сдержанно, но гигрометр (прибор, фиксирующий дрожание пальцев) сразу показывает микросейсму величиной с улыбку.
Три секунды вакуумного юмора
Во время нулевой фазы ускорения я записал блиц-шутку стажёра: «Когда торможение минус пять g, чай в пакете кричит мэдж». На тренажёре прозвучало глухо, будто чай действительно забыл английский, зато подбросило настроение выше сублунарной орбиты.
Я заметил любопытный феномен. При перегрузке звук смеха уплотняется, физики называют процесс «барофаза комизма». Содержание кислорода остаётся прежним, однако каждая децибелина (шутливое измерение децибел) ощущается плотнее на язык, словно карамель, сваренная девушкой из одессыотдела питания.
Когда шутка опережает обгон
Последний анекдот прилетел из отдела динамических испытаний. Манекен по имени Борис два часа провёл под нагрузкой двенадцать g, после чего записал на внутренний диктофон: «Не переживаю, у меня пресс для космической моды». Техники нашли запись, добавили бит и выпустили ремикс, ставший гимном утренней зарядки.
Я выхожу из цеха, перекидывая шлем на локоть. Перегрузка ещё шумит в ушах, однако смех сгладил каждый пиковый ньютон. В следующий раз планирую проверить, способен ли каламбур пережить плазменный коридор входа в атмосферу. Пока что держу курс на редакцию и хохочу легче нуля g.