Тёплый западный ветер приносит ароматы моря, но в сухих долинах Гибралтара слышен только шёпот кремня под ногами. Я стою там, где последний неандерталец высекал искры, и пытаюсь восстановить цепь событий, поглотившую вид, чьё мастерство долго считалось эталоном палеолита. Пепел древних очагов хранит данные для микропалеогенетики — дисциплины, анализирующей нанограммы ДНК в угольной пыли.
Холод ударил дважды
Первый удар пришёл около 74 000 лет назад, когда супервулкан Тоба выбросил в атмосферу термально альтерированный кремнезём. Аэрозольный «зонтик» снизил инсоляцию, запустив флюктуацию (колебание) температуры. Второй удар наложился через 10 000 лет, когда Атлантика «выдохнула» пресный талый прилив, обрушив термохалинную циркуляцию. Гиперборейский ветер рвал леса, превращая их в тундру, где суточный рацион приходилось добывать втрое дольше. Неандертальский метаболизм, рассчитанный на калории из крупной дичи, поймал энергетический дефицит.
Сражение за калории
На сцене уже фигурировал Homo sapiens с более тонкими костями и меньшим базальным расходом энергии. Его логистическая сеть из стоянок и «длинноименного обмена» (дарообмен на дистанции свыше 500 км) размыкала риски голода. Я вижу в археологических слоях иглы из птичьих костей — признак утеплённой одежды, сокращавшей теплопотерю. Неандертальские же сообщества придерживались ближнего радиуса коммуникаций, гололёдные коридоры между стоянками отрезали их друг от друга. Конкуренция за промысловые поля усилилась: охота на того же риястого (оловянно-серого) северного носорога завершалась раньше, чем он успевал мигрировать, и трофей уводил приходит с юга.
Вирусы без билета
Соприкосновение двух гоминин подарило обмен не только генами. Палеовирологи извлекают из зубного камня обрывки ретровирусов, близких к сучасному HTLV-I. Для организма, не знакомого с патогеном, иммунный шторм выходил смертоносным. Апоптоз (запрограммированная клеточная гибель) в лимфоцитах приводил к частой смертности младенцев — об этом свидетельствует перекос в демографической пирамиде: много подростков, мало грудничков. Наступал «порог Аллее»: численность кланов падала ниже критической отметки, где уже случайный обвал ледника лишал поселение последнего охотника-лекаря.
Генетические оглядки
И всё же встречи двух видов не ограничивались враждой. В геноме современного евразийца фиксируется около 2 % неандертальской последовательности. Среди этих фрагментов — аллель рецептора TLR-1, повышающий ответ на бактериальные токсины, и участок OAS-комплекса, ускоряющий распад вирусной РНК. Я наблюдаю своеобразное «музейное хранение» древних адаптаций внутри наших клеток. Каждый из нас несёт тихий привет из лагеря под Эль-Сидроном.
Прощальный меридиан
Пока ледниковый щит отступал, последние неандертальцы сдвинулись к мысу Биб-Арт-Рок. Там песчаные дюны похоронили их следы, словно терпеливая цензура. На мировой карте исчез целый тип сознания — визуально-пространственный, ориентированный на кремнёвую точность. Короткая, но яркая глава палеолитической хроники завершилась, оставив в наших генах и в каменных галереях немой призыв помнить о хрупкости адаптивных стратегий.