Вечерний выпуск монтировался без сбоев, пока телефонный звонок не сорвал привычный темп. Жена успела выдохнуть лишь «Софья цела» — и связь оборвалась. Я выбежал из аппаратной, будто салтатор (птичка, мгновенно меняющая траекторию). Моторы внутри груди ревели сильнее генераторов нашего передвижного пункта.
Тормоза визжат
Картина на месте происшествия напоминала вырезку из полицейского досье: фура под углом, осыпавшийся асфальт, фонарь мигнет и стихнет. Инспектор, знакомый по прошлым репортажам, объяснил: ребёнок пересекал дорогу в разрешённый момент, фура занесена порывом ветра, а за долю секунды до удара девочку будто оттолкнула невидимая ладонь. Со слов водителя — «малышка исчезла из фар и возникла в метре сбоку». Алкотестер чист, тахограф показывает нормативную скорость, кювет ровный. Сплошная арифметика, где сумма никак не сходится.
Колёса фуры остывали, пока оперативники поднимали записи с камер магазинов. На кадрах: дочь делает шаг, свет фар бликует, а затем — пауза длиной кадра, и ребёнок уже неподвижен у бордюра. Между положениями нет движения тела, словно монтажёр вырезал пару десятков фреймов. Программа трекинга рисует траекторию, похожую на сломанный хлыст: прямой отрезок, затем разрыв, потом точка. Ни подброса, ни вращения, ни падения.
Кадры с камер
При увеличении до пикселя видна размытая крошечная фигура рядом с Софьей. Блики фар и шум дождя делают контуры аморфными, однако сполох света на месте «силуэта» не совпадает с оптикой объектива. Я позвонил коллеге-фоторедактору, он нашёл в архиве случай 1989 года, где фиксировался аналогичный «разрыв траектории». Тогда фигурировали слова «апотропей на портфеле». Небольшая иконка действительно болталась на молнии рюкзачка дочери.
В лаборатории мы прошли кадр за кадром через спектральный анализ. Фантом лишён тепловой сигнатуры, зато отдаёт ультрафиолетовый шлейф. Физик, славящийся скепсисом, произнёс термин «спиритуалистический артефакт» — редкая формулировка для протокола МВД. В обед он письменно посоветовал хранить оригинал записи вне сети.
Пауза в новостной ленте длилась недолго: редактор настоял на материале без сенсационных нот. Рутины хватило на два абзаца: «фура занесена», «ребёнок цел». Однако лента читала меж строк — аудитория почувствовала пустоту между кадрами. В комментариях возник термин «когнитивный люфт» — несогласие фактов с человеческой логикой.
Постскриптум
Дома спросил дочь, что случилось. Она ответила: «Дядя-светофор кивнул, но крыло прошлёпало глазами, и воздух шлёпнул меня в сторону». Фонетика ребёнка точнее любого отчёта. Ночь провёл, перебирая кадры и звуки, будто тасовал карты таро. Сам себе я не мистик, однако фактический вакуум подталкивает к метафоре: то, что схватила дочь, действует вне законов инерции, как хроностаз (ощущение, что секундная стрелка замирает после взгляда).
Утром завёл отдельную папку «guardian» на сервере и поместил туда копии записи. Каждый раз при открытии файла вспоминаю последнюю грань кадра, где Софья улыбается незнакомцу, которого не распознают сенсоры. Отчёт вышел сухим, протокол — ещё суше, однако тишина между строк громче сирен фуры. Я же, корреспондент подолгу и отец по крови, храню благодарность тому, чьё имя пока не пишеттся в полях базы данных.