Двадцать лет назад логотип с вихревым глазом сопровождал смелые геймдизайнерские эксперименты. Rayman, Prince of Persia, Splinter Cell выводили французскую студию в пантеон издателей, чьи релизы ждали с нетерпением.
Командный дух, рожденный братьями Гийемо, напоминал маленькую артель: инженеры, сценаристы, музыканты трудились плечом к плечу, создавая игры, где каждая анимация прорабатывалась вручную.
Шаблон вместо вдохновения
С начала прошлой декады внутри корпорации воцарилась модель-конвейер. Акционеры требовали повторяемого успеха, поэтому дизайн-документ подгонялся под универсальную формулу: открытый мир, вышки-смотровые, чек-листы заданий. Термин «ubiformula» быстро прижился в прессе.
Финансовый отдел предложил монетизацию через «боевые пропуски» и бесконечный поток косметики. База игроков почувствовала, что креатив подменяется витриной магазина. Репутационный индикатор в социальных сетях покраснел.
Кризис доверия
Ситуацию усугубили громкие сбои. Assassin’s Creed Unity стартовал с лицами-масками без кожи, Ghost Recon Breakpoint — с дрифтующим ИИ. Дневной патч достигал пятидесяти гигабайт, что переваливало размер программы.
На пресс-конференциях E3 демонстрировались версии с трассировкой лучей, густыми частицами, живой тканевой симуляцией. Релизная редакция нередко теряла сложные шейдеры, из-за чего возник термин «downgrade-gate».
Корпоративные потрясения
Летом 2020 #MeToo-ветка добралась до парижского офиса. Внутреннее расследование выявило харассмент, неравную оплату, кумовство. Главный специалист по креативу Серж Аскет уволился, HR-дирекция промышленныхтерпела реструктуризацию. Массовый отток кадров привёл к феномену «brain drain» (утечка мозгов).
Когда шумиха не улеглась, Ubisoft Quartz представил игровой NFT. Маркетинг пытался убедить аудиторию в ценности «Digits», однако блокчейн-жаргон спровоцировал саркастические мемы, а продажи оказались символическими.
Одновременно компания свернула четыре неанонсированных проекта и отложила Skull & Bones уже в шестой раз. Инвесторы услышали фразу «упущенный год», котировка на бирже Euronext просела на сорок процентов.
В кулуарных беседах бывшие продюсеры упоминают эффект «слоёного теста»: поверх старого движка накладываются новые подсистемы, что затрудняет оптимизацию. Без ревизии процессов студия рискует утратить гибкость, дарившую ей славу первопроходца.
Публика, ещё недавно аплодировавшая за революционный free-running в Assassin’s Creed II, теперь встречает свежие трейлеры шквалом дизлайков. Чтобы вернуть расположение геймеров, придётся пересобрать культурный код, очистить производственную цепочку от токсинов и снова поставить геймплей выше макроэкономических отчётов.